Кто управляет Россией?

Крах путинской России неизбежен. Я имею в виду не крах путинского режима (он в любом случае конечен из-за неспособности пахана жить вечно), а именно смерть страны, как социальной системы, возможно даже прекращение (временное или окончательное) существования России, как исторического субъекта. Я с полной уверенностью писал об этом задолго до того, как Пыня решил ускорить конец своей говнопалочной империи маленькой победоносной спецоперацией.

В качестве главного тезиса я приводил базовый закон социодинамики: генезис больших социальных систем носит необратимый характер.

Это значит, что логика развития системы имеет приоритет перед текущей политической логикой и даже перед логикой самосохранения правящего класса. Для России той развилкой, что определяет выбор пути между жизнью и смертью, стал отказ от развития во имя сохранения стабильности. Социальная система, отказавшись от развития, то есть от накопления системной сложности, неизбежно деградирует и гибнет.

Невозможно выявить конкретную точку перелома, выбор в пользу деградации не определяется указом президента, голосованием в парламенте, постановлением правительства или достижением внутриэлитного консенсуса. Инерция социальной системы, тем более такой большой, как РФ, огромна, и «поворот не туда» осуществляется плавно, годами. Знаковые события имеют значения для историков, которым нужно выстроить красивую схему, разбить процесс на ключевые этапы и подвести под высосанную из пальца массивную научную теорию. Но в реальности историческое развитие неразрывно и взаимоувязано, что затрудняет его адекватное восприятие в моменте. Любое событие как бы не имеет начала и конца.

Раскрыть этот вопрос можно на примере воронки деструктивных решений – именно она сейчас в реальности управляет Россией, а вовсе не пУТИН, «Единая Россия», мафия или мировое правительство. В своей книге «Конец эпохи пУТИНА» я описывал такую воронку деструктивных решений на наглядном примере. Казалось бы, решение об отжиме Крыма принимал лично Пыня: топнул ножкой, стукнул кулачком, указал перстом, и случилась та самая точка невозврата – до этого момента страна как бы имела шанс удержаться в статусе относительно цивилизованного бантустана, а после – скатывание в фашизм было неизбежно.

Решение о поддержке и всемерном стимулировании «русской весны» в Украине после этого было уже неизбежно и имело источником не чью-то конкретную политическую волю, а вытекало как бы из общей логики событий. Точно так же вор, обчистивший богатый коттедж, убивает внезапно вернувшегося хозяина. Не потому, что он убийца, просто «так сложились обстоятельства». Далее обстоятельства складываются таким образом, что надо скрыть следы своих преступлений, для чего ограбленный особняк с трупом поджигается. А что, если у негодяя, выскакивающего из начинающего дымить дома, видит случайный прохожий? Его тоже придется устранить…

Так и тут: чтоб некому было предъявлять за кражу Крыма, РФ стремится поджечь всю Украину. Когда это не удается – инициируется как бы чисто гражданская война в Донбассе. Это влечет за собой военную интервенцию в гибридном формате для поддержания конфликта, а следом – и полномасштабную конвенциональную «спецоперацию».

Можно ли сказать, что источником всех этих бед стала глупость одного утырка, решившего поиграть в собирателя земель русских и насладиться взллетевшим рейтингом? Нет, ведь намерение создать в Украине зону нестабильности проистекало из логики газовых войн. Поскольку наладить стабильно функционирующую серую схему попила доходов от европейского транзита газа с украинскими партнерами не удалось, это повлекло за собой решение исключить Украину из числа транзитеров газа. Для этого Кремль затеял масштабный проект обходных газовых потоков, совершенно бессмысленный с экономической точки зрения, но зато дающий Москве мощный рычаг давления на потребителя.

Европейцы, конечно, не полные идиоты и становиться заложниками полоумного диктатора не пожелали. Их противодействие путинской газовой экспансии привело к краху «Северного потока-2», который построен, но не запущен, и отказу от «Южного потока», труба которого уже была доведена до Черного моря. Попытка трансформировать «Южный поток» в «Турецкий поток» заставила Россию ввязаться в еще одну войну в Сирии с целью оказания давления на Эрдогана, не горящего желанием встраиваться в путинскую игру и, наоборот, пытающегося поставить РФ в зависимость от своей политической воли. Ведь Турция формирует собственные транзитные газовые «потоки» в Европу из Азербайджана, Туркмении и Ирана, что потенциально может сделать русский газ вообще ненужным в ЕС.

Можно ли сказать, что причиной всех описанных событий стали претензии на перепил нового мирового порядка, сложившегося в результате поражения СССР в Холодной войне и последующего распада советского блока? Курс на конфронтацию с Западом четко декларировался в мюнхенской речи пУТИНА 2007 г. Инструментом создания нового мирового порядка должен был стать тот самый газовый вентиль. Концепция энергетической сверхдержавы, сформулированная в 2005 г. подразумевала, что отныне вяличие России прирастать трубой будет.

Но ведь эта концепция не на пустом месте возникла? Даже нельзя сказать, что она возникла в начале XXI века. Ведь экспортная труба досталась РФ в наследство от Союза. Стратегический выбор в пользу форсированного развития нефтегазового комплекса был принят еще в 70-е годы на фоне нефтяного кризиса 1973 г., спровоцировавшего резкий взлет цен на углеводороды. Для начинающей загнивать советской экономики это стало манной небесной, поскольку давало ей колоссальное преимущество. Во-первых, энергоемкая советская продукция становилась конкурентоспособной по цене из-за низкой стоимости энергозатрат.  Во-вторых, советские углеводороды сыграли роль надежной скрепы для соцлагеря в рамках доктрины СЭВ. В-третьих, прямой экспорт углеводородов давал Москве дефицитную валюту в формате «легких денег».

Стоит отметить, что Советский Союз не имел критической зависимости от экспорта углеводородов. Собственно на экспорт в 80-е годы шло порядка 20% добываемой в стране нефти, из них большая часть – в страны соцлагеря. В общем балансе национального дохода нефтегазовые поступления имели долю примерно в 3% - много, но явно не достаточно для того, чтобы выводить теорию о сидении на нефтегазовой игле.

Однако именно тогда, в 70-е годы стареющие партийные бонзы сделали ставку на консервацию режима, то есть отказ от развития во имя стабильности. Отставание СССР в технологической гонке от передовых стран мира уже стало очевидным. Необходимость модернизации системы назрела и даже перезрела. Но всякие реформы означали смену элит, однако правящий класс (партноменклатура) категорически не желал не то что сходить с исторической сцены, но даже делиться властью с кем-бы то ни было. Поэтому ставка была сделана на отказ от качественного развития в пользу наращивания валовых показателей. Нефтяная манна давала иллюзию, что экономические прорехи можно легко латать за счет экспорта углеводородов.

В начале нынешнего столетия эта концепция вновь была реанимирована, но уже в формате «Нефть в обмен на всё». С одной стороны РФ желала встроиться в глобальную экономическую систему в качестве энергетического донора, с другой же – Кремль претендовал чуть ли не на роль полюса мировой политики. Подпитывались эти амбиции стремительным ростом сырьевых цен. Нельзя сказать, что пУТИН просто вернулся к концепции создания сверхдержавы по советским лекалам. Советский Союз был реальной сверхдержавой, лидером соцлагеря, он проецировал вовне не только грубую силу, но и смыслы (идеологию).

Путинская «сверхдержава» – классическая страна капиталистической периферии, безыдейная, не создающая свою мирсистему, а вписанная в чужую. И этот сырьевой придаток, одурев от шальных нефтедолларов, вдруг принялся диктовать капиталистическому центру свои условия, постепенно повышая ставки. Вот и доповышались до грохота пушек.

Из сказанного вытекает, что искать явную точку перелома на пути России в выгребную яму истории бессмысленно. Не было никакого «рокового решения». Не было конкретного лица, сбившего страну с «верного пути». Мы видим очень плавную дугу, по которой социальная система отклоняется от траектории эффективного развития. Более того, эта дуга еще и закручивается в спираль, образуя ту самую воронку деструктивных решений, засасывающую в себя социальную систему и перемалывающую ее. Причем на каждом витке скорость движения к закономерному концу все более возрастает, а возможности проектно влиять на траекторию генезиса системы снижаются.

Что значит «проектно влиять»?  Это значит, что когда вы осознаете, что «так жить нельзя», то можете изменить ситуацию в желаемом ключе, приложив к тому малые или большие усилия. Например, случись Перестройка в 60-е годы, она имела шансы стать примером успешных реформ. В обществе был запрос на перемены. Для этого были ресурсы. Военная и идеологическая конфронтация с Западом еще не зашла в необратимую стадию. У СССР был очень высок международный престиж. И даже коммунистическая идеология еще не выродилась в полное убожество. Советской системе нужна была демократизация, отказ от режима партийной диктатуры, большая открытость миру. Все это тогда дало бы толчок развитию, а не спровоцировало развал страны, как случилось двумя десятилетиями позже. Потенциально реформированный Союз мог пойти по пресловутоу китайскому пути, имея гораздо более выгодные стартовые условия.

При таком раскладе нефтяную манну 70-х можно было направить не на гонку вооружений, а на гонку технологий в микроэлектронике, например. Поле возможностей было широко. Но после неуверенных колебаний в виде так называемых косыгинских реформ, советское руководство сделало принципиальный выбор в пользу консервации системы, усугубляющей отставание, углубляющей противоречия и заставляющей тратить все больше ресурсов на поддержание стабильности.

К концу 80-х годов распадающаяся советская система уже сгнила настолько, что была принципиально нереформируемой, однако правящий режим хотя бы попытался осуществить реформы. Коридор возможностей сузился настолько, что выбор заключался межу болезненной операцией и поддерживающей терапией. Выбор сделали в пользу последнего, что  на очередном витке кризиса в конце 90-х еще более сузило альтернативу: отказ от одурманивающей наркотической анестезии или наращивание дозы. Выбрали последнее, благо растущие цены на энергоносители дали необходимые для этого ресурсы. И вот на очередном витке закручивающейся спирали РФ вступает в свой финальный кризис, но ни о каких реформах даже речи никто не ведет. Любой намек даже не на смену курса, а лишь на ее корректировку приравнивается к государственной измене и краается по всей строгости. Возможность проектно влиять на ситуацию полностью исчерпана. Россия со свистом и бульканьем несется по закручивающейся спирали воронки деструктивных решений, и чем ближе центр воронки – тем выше скорость и меньше возможности хоть как-то влиять на траекторию движения.

Страной, по сути, уже никто не управляет. Управлять просто невозможно, система управления в параличе. Ею управляют обстоятельства, то есть та самая воронка, в которую ее засосало. Расстрою наивных розовых эльфов: на данной стадии смена власти уже не спасет социальную систему от развала. Она может его ускорить примерно так же, как демократическая революция в феврале 1917 г. ускорила деструкцию империи. Но вырулить из воронки уже точно не получится. Теперь уже остается ждать только полного краха РФ. Что-то на ее обломках, конечно, появится, и это что-то, возможно, продемонстрирует жизнеспособность, но говорить об этом пока можно только в формате отвлеченных фантазий. Основных варианта три:

- новый проект российской государственности;
- россыпь малых государств, как после разложения Австро-Венгерской империи;
- дикое поле в формате Сомали или Афганистана.

Предвижу возражения: мол, как это так – Россией управляет не пУТИН, а какая-то воронка? Но ведь она называется воронкой деструктивных решений, значит кто-то некие решения все же принимает. Формально так, но есть один принципиальный момент: реализовать возможно только те решения, которые не противоречат инерции коллапсирующей социальной системы. Проще говоря, дать задний ход невозможно даже в тех случаях, когда выгода такого решения абсолютно очевидна.

Например, смысл газовой войны за европейский рынок полностью утрачен после формирования глобального рынка СПГ, решающее значение для которого имел триумф сланцевых технологий в США. Газовый шантаж, как экономический, так, тем более, политический, после утраты трубопроводным газом монопольного положения стал совершенно бессмысленным , самоубийственным для самого шантажиста. Ну, введет «Газпром» санкции против ЕС в режиме полного эмбарго – и что это даст? Потребитель просто переориентируется на других поставщиков.

Сегодня голубое топливо в общем энергобалансе Европы занимает существенное место – 24%, из которого на российский газ приходится всего 8%. В случае полного перекрытия трубы по приказу Пыни из выпавших 8% 2-3% будет компенсировано за счет наращивания поставок из других источников, еще столько же дадут замещающие поставки. Скажем, та же Турция станет покупать вдвое больше газа у «Газпрома», причем с большим дисконтом, ибо тому просто некуда будет сбывать топливо, а ранее потреблявшийся в Турции азербайджанский, катарский, иракский, и иранский газ пойдет в Европу как по турецким трубопроводам, так и по морю в газовозах. Оставшиеся 2-3% энергопотребления придется замещать за счет зеленой энергетики, и в переходный период, весьма вероятно, потребуется энергопотребление лимитировать. Уж точно, никакого энергетического кризиса из-за этого не случится.

Поэтому разумным, рациональным, выгодным стал бы отказ от практики газовых войн 2006-2021 гг., возврат Украине Крыма, прекращение войны на Донбассе и в Сирии. Просто потому, что это приносит прямо противоположный результат – чем больше Кремль дергается, тем более токсичным партнером становится, тем больше сокращается доля Газпрома, тем большее санкционное давление осуществляется на отрасль и страну в целом. Но в том-то и дело, что решение об отказе от конфронтации явным образом противоречит инерции социального генезиса, и потому реализовано быть не может.

Будем рассуждать по аналогии: вор влазит в богатый особняк и того на месте преступления застает внезапно вернувшийся хозяин. Что выгоднее в данной ситуации – убивать хозяина или извиниться, отдать награбленное и попытаться выторговать право беспрепятственно ретироваться? Ответ очевиден. Выгоднее даже попросить хозяина вызвать полицию и сдаться. За покушение на кражу при явке с повинной дадут, пускай даже три года, если первый раз – вообще условно. Если же применить насилие, то кража со взломом превращается в разбойное нападение, а за убийство с поджогом светит лет 12 минимум. Если еще и случайного свидетеля грохнешь – это уже гарантированный пожизненный срок. Статистическая вероятность быть пойманным в этом случае примерно 99%.

Почему же неудачливый вор всегда принимает невыгодные, нерациональные, даже безумные решения? Потому что, находясь в воронке деструктивных решений, иное невозможно. Деструктивным решением является уже сама попытка обокрасть чужой дом. Какое-то время может фартить, но рано или поздно везение кончится. Что вынудило бедолагу пойти на кражу? Возможно, наркозависимость или карточный долг. То есть стартером воронки деструктивных решений стало весьма удаленное событие, точнее, их совокупность, сложившиеся внешние обстоятельства, например, безработица, болезнь. И если у безработного есть возможность выгрести против течения – приложить максимум усилий для поиска работы, сменить сферу деятельности, эмигрировать в качестве гастарбайтера, то по мере засасывания в воронку деструктивных решений коридор возможностей сужается вплоть до полной неспособности контролировать свою жизнь.

Вот и Путлер не может теперь сказать: «Ой, простите, погорячился, ошибочка вышла, Крым не наш, газ – всего лишь топливо, а не инструмент геополитики, ядерный шантаж - плохо, война – вообще зашквар. Я объявляю амнистию политическим заключенным, распускаю парламент, упраздняю все политические партии, капитулирую перед Киевом, ухожу в отставку и сдаюсь в Гаагу, а главой переходного правительства назначаю Леху Навального».

Это было бы выгоднее даже самому Пыньке – уж лучше шиковать в комфортной нидерландской тюрьме, чем быть вынутым из канализационного коллектора и забитым до смерти толпой благодарных соотечественников. Но такое решение бесноватый фюрер никогда не примет. Гораздо более вероятно, что он развяжет ядерную войну, потому что ядерная война в русло воронки деструктивных решений вписывается, а раскаяние и яка с повинной – нет.

Так что да, пУТИН уже не управляет Россией, ею управляет воронка. Бункерный карлик может своими действиями только ускорять движение к смерти страны, но даже просто замедлить его – уже нет. Финалом будет только полный зубодробящий говноразбрызгивающий мясоразметающий пиздец. Я такой финал всецело одобряю. Единственное чего желаю – чтоб он наступил как можно скорее, ибо нет ничего хуже, чем пиздец, растянутый во времени.

Маленькая победоносная спецоперация крах России приближает. И я совсем не противник войны, а лишь хочу, чтоб она как можно быстрее завершилась разгромом РФ. Как она завершится, подробно расскажу в следующем посте именно в разрезе бесстрастных научных канонов социодинамики. Ибо нет ничего убедительнее науки.

https://kungurov.livejournal.com/310814.html